облако тэгов
В мае 2022 года вышла в свет завершающая книга моего юбилейного проекта №1. Таким образом, за четыре года были напечатаны восемь книг. Напомню, что основная идея этого проекта, приуроченного к моему шестидесятилетию, — дописать все недописанные (по разным причинам) и издать все недоизданные циклы моих романов.
Через год был начат юбилейный проект №2, приуроченный теперь уже к моему шестидесятипятилетию. Его основная идея — издать оставшиеся неизданными произведения (включая как старые (например, 2009 года), так и самые новые) и переиздать в качественно новом виде большую часть тех, что вышли в свет в самых разных изданиях (включая газеты и журналы) в течение последних 36 лет.
В состав юбилейного проекта №2 на сегодняшний день вошли: переиздание фантастической дилогии «Хамелеон» (https://fantlab.ru/edition403624) и авторский сборник новых работ (роман «Серые ангелы, красные роботы» и повесть «Мастер складок») (https://fantlab.ru/work1892189). Тираж у книг этого проекта одинаковый — 100 экземпляров, издательство — "АНОК ТЦ «Борей-Арт»" (Санкт-Петербург). Все книги богато иллюстрированы художницей Галиной Маас и снабжены послесловиями Михаила Шавшина.
Второй томик этого проекта №2 вышел в свет в апреле 2024 года. История его написания довольно проста. Фантастический роман «Серые ангелы, красные роботы» (https://fantlab.ru/work1763022) был создан в два этапа. Первый этап — с конца 2013 года по начало 2015 года. Работа была прервана ради написания «детской» повести «Космическое путешествие «Белого Кракена»» (https://fantlab.ru/work1763070). А сразу после нее в работу пошли тома 4-7 библиографии. Так что второй этап состоялся уже после завершения семитомной «Библиографии отечественной фантастики» (https://fantlab.ru/work221656) — с весны 2019 года по лето 2021 года. Работа над романом заняла в общей сложности долгие три с половиной года.
Сразу после завершения «Серых ангелов…» ваш покорный слуга начал писать большую фантастическую повесть «Мастер складок» (https://fantlab.ru/work1765344), которая была окончена ровно через год — летом 2022 года.
Объединены они в одно издание чисто хронологически. В результате получился довольно толстый том (520 стр.) с цветной обложкой и форзацами (по одному на каждое произведение), 18 внутренними иллюстрациями замечательной художницы Галины Маас и послесловием Михаила Шавшина "Необычная Земля Леонида Смирнова". На 4-й странице обложки размещена фотография автора и его краткая автобиография.
1 — Обложка книги
Леонид Смирнов
Мастер складок
СПб.: ТЦ АНОК "Борей-Арт", 2024г.
Тираж: 100 экз.
ISBN: 978-5-7187-1037-3
Тип обложки: твердая
Страниц: 520
Описание:
Внецикловые роман и повесть.
Содержание:
Леонид Смирнов. Мастер складок (повесть), c. 3-191
Леонид Смирнов. Серые ангелы, красные роботы (роман), c. 192-503
Михаил Шавшин. Необычная Земля Леонида Смирнова (послесловие), с.504-517
М.Шавшин — литературный критик-фантастиковед, известный своими работами о братьях Стругацких и Андрее Балабухе, написал очередное послесловие к моей книге. Привожу несколько его фрагментов...
«…Леонид Смирнов объединил под одной обложкой два очень разных произведения: повесть «Мастер складок» и роман «Серые ангелы, красные роботы». Движущим мотивом обоих текстов в той или иной степени является война. Это отличительная особенность Смирновских сочинений. Во всяком случае, подавляющего большинства из них. Не могу сказать, что автору нравится описывать боевые действия, скорее уж он расценивает такой подход, как необходимый. Ведь война — имманентное состояние человечества. (…) Если пойти немного дальше и поразмыслить в другом направлении, проглядывает в них еще одно общее обстоятельство — тема ответственности творца (ученого, политика, исполнителя) за последствия своих деяний (открытий, решений, поступков). (…)
… повесть «Мастер складок», судя по завязке, самый обычный экшн, начинающийся несостоявшимся задержанием опасных преступников, таинственным исчезновением и шантажом. Вполне себе в духе многочисленных опусов со стрельбой и погонями. Хотя автор постарался придать ему черты «фантастики ближнего прицела», характерной для отечественных творцов 40-50-х годов. Именно в их текстах центральное место всегда занимало некое изобретение… (…) Естественно, вокруг всегда кишели шпионы, диверсанты и прочие недруги, козни которых следовало жестко пресекать. Леонид Смирнов решил использовать старые методы для создания незаурядных ситуаций. (…) Между тем, сюжет очень быстро выходит на новый уровень — противостояние Земли и неких, отнюдь не дружественных пришельцев из глубин Галактики. Вот тут и проступает самое интересное. Выясняется, что почтенные носители разума, достигшие невиданных высот развития, ничуть не лучше многочисленных земных управленцев, когда дело доходит до их шкурных интересов… (…)
В общем-то понятно, для чего Леонид Смирнов наделил инопланетян вполне себе земной логикой и земными же пороками. Его интересуют не носители чуждой нам психологии, а завоеватели, то есть особи, представляющие собой явление на сегодняшний день исключительно наше, родное, поскольку межзвездных контактов пока не предвидится. Такие вот у него выписаны галактические агрессоры.
…главный герой повести — Валентин Сажин, физик-тополог. Живет себе размеренной жизнью, в свободное время подрабатывает чтением научно-популярных лекций и демонстрацией опытов с применением самопальной установки, создающей складки пространства, ни мало не заботясь об их последствиях. И то сказать — складочки получаются маленькие, никаких побочных эффектов не вызывающие. Но, тем не менее, внимание спецслужб Сажин к себе привлекает. Это обстоятельство в корне меняет его жизнь. Он становится нужен.
События, в которые вовлекается Сажин, берут свое начало с очень локальной операции по пресечению деятельности наркоторговцев, а затем моментально разрастаются, как снежный ком. Особенно после того, как специалисты ВКС замечают на орбите неизвестный объект и пытаются его ликвидировать, тем самым вступая в противоборство с инопланетным разумом, который назначен Протектором Земли от Галактического Содружества.
О Протекторе этом, нареченном автором «я/мы», разговор особый. (…) Я/мы, как «исполнитель без страха и сомнений», создан когда-то коллективным разумом, одним из Конгломератов, наводивших ужас на Галактику. С тех пор много воды утекло, прежние задачи потускнели, цели стерлись, и я/мы, отправленный на задворки Галактики Протектором, живет по инерции, превратившись в «букет мертвецов». Коллективное сознание, лишенное цели, — это страшно. И непредсказуемо. Потому что у него нет никаких устремлений. Только реакция на внешние обстоятельства. И полное непонимание деятельности его подопечного.
(…)
По мнению Галактического Совета, отсталая планетка на самом краю Млечного Пути не может обходиться без присмотра, и к Земле устремляется масса претендентов на вакантную должность. И когда Земля по совету мирмидонянина вообще отказывается от очередного Протектора, как-то сами собой, очень естественно, возникают боевые действия. В полном соответствии с постулатом общепризнанного стратега Карла фон Клаузевица: «Война — это продолжение политики, только иными средствами». То есть, по Смирнову, методы Галактического Содружества ничем не отличаются от земных свар. Всё до боли знакомо. (…)
Второе произведение Леонида Смирнова — роман «Серые ангелы, красные роботы»… (…) Место и время действия — Москва, 1942 год. Тут и Лаврентий Палыч, и Иосиф Виссарионыч, и секретарь Поскребышев, и прочие исторические действующие лица, в основном, чекисты. Вот только главный герой — Николай Воробьев — какой-то диковинный, не от мира сего. Кем-то незнамо откуда послан для оказания помощи товарищу Сталину в виде стратегических советов, оптимизирующих военные действия СССР с целью сокращения колоссальных потерь Красной армии и приближения Победы. И кроме того, почти сразу выясняется, что он — супермен, для которого почти не существует материальных преград, и практически бессмертен. Убить его, конечно, можно, но он каждый раз воскресает в прежнем облике.
А сделали его таким «серые ангелы», появляющиеся на авансцене после очередного умерщвления их детища. Кто они такие — большой вопрос! На мой взгляд, само название «серые ангелы» — не белые, между прочим, и не черные — говорит о том, что они не спасители и не злодеи, а некие теневые и довольно неопределенные деятели, преследующие исключительно свои неявные цели, о которых они вовсе не спешат распространяться. (…) Смирновские «ангелы» явные наследники Мазарини. Они просто обозначают исполнителям их задачи и дают очень скудные объяснения, для чего это нужно. Картинка складывается весьма иллюзорная: где-то в отдаленном будущем должно наступить время «Ч», после которого человечество Земли перестанет существовать. Причина не называется. Но заметно подразумевается. По версии «серых», люди во всех Вариантах ветвящейся планетарной реальности понаделали массу ошибок, за которые придется заплатить убойную цену. В прямом смысле. И чтобы этого не случилось, они, «серые ангелы», ведут непримиримую борьбу.
Естественно, руками вырванных из небытия, тщательно отобранных бойцов. Таких же, как Николай Воробьев. То есть чужими руками. Метод стар как мир. Тем более, что чуть позже выясняется: спасают-то они не человечество, а самих себя. (…) …Воробьев со товарищи рассуждает иначе, чем «серые»… (…) Даже в посмертьи они стараются сохранить в себе как можно больше человеческого. Того, что дает им право на «жизнь». (…) …самое главное — уберечь человеческий взгляд на мир, а такое возможно лишь не потеряв душу. И значит, навязанные «красным роботам» Варианты с войнами и прочими испытаниями духа людского в какой-то момент времени превращаются в их собственные, личные напасти, когда надо защищать, отстаивать и спасать. Такие, как Воробьев, в отчаянных ситуациях становятся «настоящими людьми».
Между тем, у «серых» совсем иная логика. Они надеются на счастливый исход, ведь в их распоряжении лучшие агенты всех времен и народов, и им безразличны потери, хотя имеет место весьма неопределенное знание того, где и как надо воздействовать, чтобы получить желаемое грядущее. Да и практический результат плачевен, невзирая на титанические усилия. Так что трагический финал для «серых» предопределен. К тому же так и остается неизвестным, откуда взялись «ангелы», и как они соотносятся с земной реальностью. (…) …стало возможным считать «ангелов» просто некой движущей силой, давшей толчок изменениям истории Мегаземли. Безликой и неумолимой. Собственно, Леонид Смирнов их такими и выводит — расплывчатыми внешне и категоричными внутренне. Любые отступления от правил, ими же придуманных, расценивается как предательство. Или вероломство. Или измена. И, в результате, сами они расплачиваются полным отторжением от естественного хода развития земной цивилизации.
Отсюда можно сделать только один вывод: не стоит пытаться изменить уже состоявшееся даже из самых благих побуждений. Это приводит к уничтожению фактора воздействия. И неважно, идет ли речь о предопределенности или просто о сопротивлении ткани истории. Итог в любом случае трагичен. Даже если воздействия в каждом из Вариантов затухают и не приводят к масштабной коррекции истории — учитывая мнение автора — тем не менее, погрешности при вмешательстве имеют свойство накапливаться. И рано или поздно количество все же может перерасти в качество и пошатнуть здание истории. Впрочем, это уже предмет вечного спора «бабочников» и «веточников», пока ничем не закончившийся в силу отсутствия прецедентов. Хотя этикой подобных деяний озаботился еще Айзек Азимов в «Конце Вечности». Да и братья Стругацкие в повести «За миллиард лет до конца света» задавались вопросом: так ли уж благотворны некоторые начинания для прогресса человечества и не приведет ли в финале их совокупность к уничтожению самой жизни.
Леонид Смирнов рисует свой кусочек полотна. Он не так мрачен, как у Брэдбери, и не так оптимистичен, как у Янга. Он просто иной. Смирнов выдумывает «расслоение времен», а эта штука непредсказуема. К примеру, жуткие картины некоторых тупиков Мегаземли (вроде мозга Черчилля в одном из Вариантов с минимальной вероятностью) вполне могут быть результатом неких предыдущих воздействий. Так ведь и до Армагеддона доиграться недолго. Потому что имея дело с великим множеством версий невозможно полностью просчитать последствия. Что и губит «серых».
Однако, после них остается множество бесхозных полевых агентов, «красных роботов», по определению автора. Хотя все они давно умерли, были воскрешены под конкретные задачи и наполовину состоят из железа, ничто человеческое им не чуждо. Николай Воробьев проверял не единожды. Ему очень важно не потерять людскую суть. Он, как и множество его соратников, готов грудью лечь на амбразуру для спасения своей Родины да и всего мира в целом. (…)
…полевые агенты, оставшиеся без присмотра свыше и верящие, что, выиграв одну войну с меньшими потерями и в более короткие сроки, можно исправить будущее к лучшему, по сути-то, продолжают дело «серых», не задумываясь над вопросом, по каким же все-таки причинам сгинули их кураторы. И, вполне вероятно, где-то в отдаленном будущем уже набившие руку «красные роботы» неощутимо для себя превратятся в расу «серых». Кто знает? Неисповедимы пути эволюции.
А кроме того, Леонид Смирнов вывернул истории о попаданцах наизнанку. Ведь, по сути, посмертные агенты «ангелов» именно попаданцы. Их всех взяли из других Вариантов относительно тех, в которых им пришлось действовать. В отличие от мускулистых парней с неукротимым желанием переделать мир под себя, этим ребятам, хоть и обладающим гораздо большими возможностями — и физическими, и умственными — так и не удалось сдвинуть историю с мертвой точки. Попробуй-ка убеди харизматичных лидеров, вершащих судьбы людей на поле боя и в мирной жизни, в том, что они могут быть не правы. Непосильная задача. Воробьев вот сделал более двадцати вылазок и столько же раз был убит, а Сталин и Берия остались при своих мнениях. Автор уверен — история не имеет сослагательного наклонения.
Перевернув последнюю страницу книги, невольно возвращаешься назад, к прочитанному, и убеждаешься, что существуют еще, по крайней мере, два небольших нюанса, делающие похожими повесть и роман.
1) Болванки (или матрицы) для дублирования персонажей.
2) Посмертная жизнь (она же некрожизнь).
В повести «Мастер складок» болванки применяются для создания копий землян, выбранных на переговоры с представителями Галактического Содружества, причем исходные личности не покидают своих привычных мест. В романе же дело обстоит несколько иначе. Здесь личности людей, умерших в своих Вариантах, воспроизводятся каждый раз после выполнения задания «серых». Болванки изготовлены заранее в необходимых количествах. Простенько и рационально. Процесс, знаете ли. Расходный материал в виде посмертных киборгов заботливо восстанавливается. Этакая ремонтная мастерская в прифронтовой полосе. Дублирование некрожизни. Это, как раз, и есть второй нюанс — феномен некрожизни. И он весьма занимает Леонида Смирнова на новом этапе творчества. Для него, атеиста по воззрениям, это возможность заглянуть за грань, посмотреть на мир с той стороны, откуда возврата нет. Или есть? Всё зависит от необычности взгляда и способа преодоления укоренившихся представлений. Это инструменты автора, позволяющие ему выйти из плоскости обыденного потока жизни. Вполне вероятно, что «я/мы» из повести состоят в некоем дальнем-дальнем родстве с «красными роботами» из романа. Тем более, автор уже экспериментировал в этой области. Доказательством тому — некрожизнь в дилогии «Хамелеон». Да и трансформации Алексея Рогова из «Хамелеона» и заболевание изменкой Антона Трубникова из трилогии «На руинах Галактики» — тоже явления одного порядка. Так сказать, прелюдия к некрожизни. Попытка взглянуть на мир другими глазами, обозначить психологию иных существ, в корне отличающуюся от человеческой.
Множество аллюзий возникает после прочтения последних произведений Леонида Смирнова. Но основная мысль все же одна — пора задуматься о последствиях своих поступков".
2 — Первый форзац книги; 3 — Второй форзац книги
А вот моя аннотация к повести:
Повесть «Мастер складок» начинается как детективная история, продолжается как типичная фантастика ближнего прицела, созданная, конечно же, уже на новом витке развития фантастики и посвященная не новейшим фрезерным станкам и скоростным самолетам, а генератору «складок» пространства и топологическому «локатору». Но очень скоро действие повести выходит на совершенно иные уровни: сначала на планетарный, а затем и на галактический.
Происходящие на Земле и в космосе события из разряда типичных научно-фантастических очень скоро переходят в разряд «научных чудес», то бишь таких физических явлений, которые не может объяснить современная наука. Но это не значит, что они не получат своего объяснения в будущем — быть может, не очень далеком.
Самые обычные и разделенные относительно светлой и темной стороны жизни люди, живые и мертвые, во плоти и виртуальные инопланетяне — все они равноправные персонажи повести.
Это повесть не только о современных людях с их привычными проблемами, но и о назревших проблемах всего человечества, например, о предстоящей ему тяжелой борьбе с орбитальным мусором, грозящем уничтожить всякую космонавтику. Впрочем, главные трудности на голову героев свалятся не сразу — по ходу развития сюжета, и тогда окажется, что их главная задача — спасти планету, да и всю человеческую цивилизацию от чужого тотального контроля и даже гибели.
А уж попав в жернова межзвездных противостояний, земляне только сообща могут противостоять новым угрозам, переиграть матерых политических игроков Млечного Пути и выдержать атаки их могучих военных флотов".
4-11 — Иллюстрации Галины Маас к повести "Мастер складок"
И аннотация к роману:
Действие романа «Серые ангелы, красные роботы» в основном происходит в 1942 году в прифронтовой Москве, но не только. Главный герой — полевой агент Николай Воробьев — по ходу выполнения своей сложнейшей миссии попадает в иные города и веси: от Пензы и Ростова-на-Дону до Берлина и Лондона. И забрасывают его в разные годы двадцатого и начала двадцать первого века, потому что время в различных Вариантах земной истории движется с разной скоростью.
Главная миссия агента Воробьева вроде бы вполне очевидна и понятна — войти в контакт с вождями и любой ценой приблизить окончание Второй мировой войны. Но для ее выполнения ему приходится преодолевать мощнейшее сопротивление — инерцию Ее Величества Истории, в основе которой не только объективные закономерности общественного развития, но и консерватизм, политическая близорукость, зашоренность и неизлечимые психологические комплексы конкретных исторических личностей. И герой романа снова и снова убеждается в этом по ходу выполнения своей миссии, сталкиваясь с разными историческими персонажами: от Иосифа Сталина до Генриха Гиммлера и Уинстона Черчилля и от Лаврентия Берии до Отто Скорцени и Яна Флеминга.
История человечества – это, в первую очередь, история войн, и потому чаще всего интересы ускорителей истории связаны именно с войнами – самого разного свойства и масштаба. Полевые агенты не сидят в окопах и не бросаются под танки, но им тоже вновь и вновь приходится сражаться. Сражаться с жестокими диктаторами, всесильными спецслужбами, со своими собственными руководителями («серыми ангелами»), которым, по большому счету, наплевать на человечество, и с самими собой. Ведь любое вмешательство в историю – это не только противостояние Системе, но и преодоление собственных сомнений, ибо каждое такое вмешательство чревато гибелью множества людей — спасая одних, ты неминуемо губишь других.
Даже в ходе грандиозных мировых войн было не так уж много критических моментов, когда относительно небольшим усилием можно резко повернуть их течение или ощутимо приблизить их конец. И каждый такой момент необходимо использовать во что бы то ни стало. Именно такими моментами были Харьковское сражение сорок второго года и начало несостоявшейся в привычном для нас варианте истории операции «Сатурн». И Николай Воробьев, не щадя жизни, делал все возможное, чтобы эти критические моменты не были потеряны впустую…
Но и ему, полевому агенту Воробьеву, пришлось не только увещевать вождей и выдерживать допросы третьей степени на Лубянке, но и самому повоевать — безжалостно уничтожать врага всеми средствами, порой переходя в рукопашную, так что руки его стали по локоть в крови. В жизни бывают такие ситуации, когда ты больше не можешь безучастно наблюдать за страданиями и гибелью людей. Тогда ты забываешь обо всем, берешь в руки оружие и идешь убивать…
Роман «Серые ангелы, красные роботы» — о кровавой истории ХХ века и о нашем возможном скором будущем. А еще он – о войне, и об огромной ответственности каждого, кто осмелится вмешаться в ход истории.
12-21 — Иллюстрации Галины Маас к роману "Серые ангелы, красные роботы"
